Десятое правило волшебника, или Фантом - Страница 25

Проезжая меж домов, Кэлен прикрыла шарфом нос и рот, хотя это не слишком помогало. Её тошнило от запаха гниющей плоти. Она не понимала, почему запах здесь настолько силён. Вскоре стало ясно — почему.

Их путь лежал через переулки, заваленные сотнями трупов. Человеческих, собачьих, лошадиных, с вытянутыми окоченевшими ногами. Судя по тому, как лежали тела, Кэлен предположила, что людей загоняли в узкие тупики, и там убивали. Все трупы — и людей, и животных — были покрыты ужасными ранами: в одних торчали сломанные копья, другие были утыканы стрелами. Однако, большинство горожан были просто зарублены. Кэлен заметила ещё, что все убитые — старики.

Многие здания в этой части города были сожжены дотла. Кое-где над большими грудами щебня всё ещё лениво тянулись вверх струйки дыма. Обугленные брёвна напоминали опалённые скелеты гигантских животных. Похоже, прошёл всего день или два, с тех пор как пожары погасли сами по себе.

Направив лошадей в узкую улочку, застроенную с обеих сторон двухэтажными домами, все молча смотрели, оценивая разрушения. Уцелевшие здания были разграблены, разбитые двери валялись на мостовой неподалёку. Кэлен не смогла заметить ни одного целого окна. Немногие уцелевшие занавески выходящих на улицу крошечных балконов были разодраны, кое-где на балконах лежали мёртвые тела. Улицы были завалены обломками дверных косяков, битым стеклом, рваной одеждой. Возле сломанного фургона среди кусков разбитой мебели и сломанного оружия виднелся окровавленный ботинок. Взгляд Кэлен привлекла желтоволосая кукла, лежащая на земле лицом вниз, на её спине отпечатался след сапога. Все вещи, казалось, прошли через множество рук, и были выброшены, как не представляющие ценности

Собравшись с духом, Кэлен решилась заглянуть внутрь тёмных зданий, мимо которых они проезжали. Это был настоящий кошмар. Горожане были не просто убиты — их убивали с явным желанием причинить боль, с удовольствием, из спортивного интереса. В отличие от тех, чьи тела кучами громоздились в переулках, эти люди не были стары. Они пытались защитить свои лавчонки и дома. Сквозь одну из разбитых витрин можно было разглядеть труп мужчины в переднике, похожем на тот, что используют сапожники. Его запястья были прибиты к стене. В груди торчало множество стрел, делая его похожим на огромную подушечку для иголок. Изо рта и каждого глаза торчало по стреле. Беднягу использовали не только для учебной стрельбы, но и как объект развлечения. Чудовищного развлечения.

Внутри зданий находились мёртвые женщины — никакого сомнения, что они были изнасилованы. На одном из тел на полу из одежды оставался лишь рваный рукав рубашки. Грудь женщины была зверски изуродована. Рядом, привязанное к столу, лежало тело юной девушки, почти ещё ребёнка. Её платье было задрано до талии, через глубокую рану на горле виднелся позвоночник. Между раздвинутых ног, словно в знак полного презрения, торчала рукоятка метлы. Кэлен цепенела наблюдая один кошмар за другим. При виде такой жестокости, она пыталась, но никак не могла представить себе, что же за люди способны совершать такое.

Судя по одежде, большинство убитых были простыми ремесленниками. Эти люди не были солдатами. Всё их преступление состояло в том, что они пытались защитить свои дома, за что были безжалостно убиты.

За невысоким зданием, под кирпичной стеной в дальнем углу двора Кэлен увидала груду крохотных трупов. Это были дети. Картина напоминала собранные в кучу осенние листья… А ведь эти маленькие люди могли бы прожить долгую жизнь! Пятно запёкшейся крови на стене отмечало место, о которое разбивали их головы. Видимо, убийцы хотели уничтожить их без лишних усилий. Уже несколько раз на пути через город им встречались такие груды детских трупов. Словно это занятие было приятным развлечением для тех нелюдей.

Женщин среди убитых было совсем немного, ни одной полностью одетой, и все они были или довольно старыми или совсем юными. С каждой обошлись невообразимо жестоко. Их смерть была медленной. Кэлен проглотила комок в горле и вытерла глаза.

Ей хотелось кричать. Но три Сестры, казалось, не видели в картинах резни ничего заслуживающего внимания. Они лишь внимательно смотрели по сторонам, чтобы не пропустить возможной угрозы. Наконец, они вышли из города и направились по дороге ведущей на юго-восток. Кэлен с облегчением покидала это место, в надежде, что кошмар закончился.

Оказалось, оставить город — вовсе не означало оставить позади этот ужас, как она ожидала. Тут и там на пути попадались канавы, заваленные трупами безоружных мальчиков и юношей постарше. Возможно, они были убиты в назидание остальным пленникам, когда пытались убежать, чтобы не оказаться в рабстве. А может быть их убили просто так, от скуки.

Кэлен чувствовала головокружение и жар. Она боялась заболеть. Покачивание седла делало приступы тошноты сильнее. Зловоние мёртвой, обугленной плоти преследовало их всю дорогу, пока они ехали в ярком солнечном свете среди холмов, удаляясь от города. Запах был настолько силён, что Кэлен казалось, будто он пропитал её одежду и даже выходит из неё вместе с потом. Она сомневалась, что сможет когда-нибудь снова спать без кошмаров.

Кэлен не знала, как назывался этот город, да это было и неважно. Тут не осталось ни одного горожанина, сумевшего выжить. Всё ценное было украдено или уничтожено. Увидев трупы, которыми был завален город, она поняла, что многие жители — главным образом молодые женщины — были угнаны в рабство. Увидев трупы, которые попадались им в городе, она ясно представляла, какая судьба ожидает несчастных, выживших в этой бойне.