Десятое правило волшебника, или Фантом - Страница 102

102

Рэчел была поражена, как хорошо могла рисовать Виолетта. Все стены в пещере — от входа и на всём протяжении до самого дальнего уголка, где они и работали, — были покрыты рисунками. В каждом доступном месте. Иногда казалось, что они втиснуты в малейшие просветы между более старыми рисунками. Некоторые картины были прорисованы очень хорошо, с деталями вроде света и тени. Большинство, однако, было просто изображениями костей, зерна, змей и разных животных.

Были картины с людьми, пьющими из кружек с изображениями черепа и скрещённых костей. В одном месте нарисованная палочками женщина выбегала из горящего дома, вся объятая пламенем, в другом — мужчина рядом с тонущей лодкой. На третьей картине змея кусала человека в лодыжку. Стена была также покрыта изображениями гробов и могил всех видов. Эти картины объединяло одно: они изображали ужасные вещи.

Но не было ни одной картины, которая хотя бы приближалась по сложности к рисунку Виолетты.

Другие рисунки только изредка изображали людей в натуральную величину, но даже они имели мало деталей — лишь падающие на человека камни или лошадь, топчущая его. Большинство рисунков изображали примерно то же самое, но были лишь несколько ладоней в ширину. Картина же Виолетты поднималась в высоту на несколько футов от земли — настолько, насколько та доставала рукой, и простиралась глубоко в пещеру. Виолетта нарисовала всё сама, хотя и под руководством Сикс.

Однако, больше всего, Рэчел встревожило то, что, поработав над рисунком продолжительное время, нарисовав звёзды, формулы, диаграммы и странные, сложные символы, Виолетта, в конце концов, в самом центре изобразила фигуру человека.

Это был Ричард.

Рисунок Виолетты не был похож ни на что другое в пещере. По сравнению с ним, прочие рисунки были простыми и грубыми. Все они изображали несложные, очевидные вещи, вроде облаков с косыми чертами, означающими дождь, волка с оголёнными клыками, или просто человека, что хватаясь за грудь, падал на землю. Больше на картинах не было ничего, кроме нескольких простейших символов рядом с фигурками людей.

Этот же рисунок был совершенно иным. Здесь были цифры и схемы, слова на странных языках, написанные вдоль линий диаграмм, числа, аккуратно расположенные рядом со сходящимися углами. И по всей картине были разбросаны странные геометрические символы. Каждый раз, когда Виолетта рисовала один из символов, Сикс стояла рядом, сконцентрировавшись и шепча инструкции даже для малейших штрихов, иногда поправляя Виолетту, если та ошибалась.

Ведьма не давала даже коснуться мелком до стены, если следующая линия могла бы оказаться не на своём месте или нарушить последовательность. Один раз Сикс испугано схватила Виолетту за запястье, прежде чем та дотронулась мелком до стены. Облегчённо вздохнув, Сикс передвинула руку Виолетты и помогла начать линию в правильном месте.

В отличие от других рисунков в пещере, нарисованных простым мелом, рисунок Виолетты был раскрашен разными цветами. На картине Виолетты были зелёные деревья, голубая вода, жёлтое солнце и багровые облака. Некоторые схемы были выполнены целиком в белом цвете, другие были многоцветные, и цвета на них были расположены в строгом порядке.

И, в отличие от остальных рисунков, рисунок Виолетты светился в темноте. Когда, выходя из пещеры, Рэчел оборачивалась назад, она могла видеть части того рисунка. Светился не мел, потому что тот же мелок в других местах картины не оставлял такого сияния в темноте.

Особенно необычно светилась часть одного из знаков. Яркие линии образовывали странное лицо, видимое только в темноте, в той области картины, которая была полностью покрыта сложными схемами. Когда рядом горел факел, лица видно не было — та часть рисунка выглядела просто переплетением линий. Рэчел так и не разобралась, из каких элементов схем могло сложиться лицо. Но в темноте оно глядело на неё, глаза двигались, следя, как она уходит.

Однако мурашками Рэчел покрывалась от изображения Ричарда. Оно было настолько хорошо нарисовано, что Рэчел легко узнавала черты лица.

Рэчел изумлялась, каким хорошим художником оказалась Виолетта. Правда, были и другие подробности, помимо лица, по которым можно было узнать Ричарда, даже если б рисунок был не так хорош. Его чёрный костюм был прорисован точно так, как его помнила Рэчел. Даже края туники украшали какие-то загадочные символы. Сикс была очень внимательна, давая указания Виолетте, когда та рисовала эти узоры. В рисунке Виолетты, на Ричарде также была развевающаяся накидка, будто расшитая золотой нитью.

Виолетта его так нарисовала, что казалось, будто он находится в воде. Всё вокруг него тоже было покрыто волнистыми цветными разводами, которые Сикс называла «аурами». Между каждым новым цветом и Ричардом располагались сложные формулы и схемы. Сикс сказала, что в конце, с последним штрихом, эти перемешанные элементы между ним и его сущностью объединятся, сформировав промежуточный барьер. Что это значило, Рэчел не понимала, но очевидно, что для Виолетты это было важно.

Похоже, Сикс особенно гордилась именно этой частью — с элементами промежуточного барьера. Иногда она просто стояла и долго вглядывалась в неё. На рисунке Ричард держал Меч Истины; но оружие было изображено очень бледно, словно оно существует, и в то же время — нет. Меч казался почти частью Ричарда, пересекая его грудь. Хотя, с уверенностью сказать, что оружие находится в руке, было нельзя именно из-за того, что меч был нарисован так бледно. Виолетта долго работала, чтобы добиться такого эффекта. Сикс заставляла переделывать этот фрагмент несколько раз, потому что, по её словам, получалось слишком «материально».

102